Биография Дарья Юрская
Карьера: Артист
Дата рождения: 25 июля 1973, знак зодиака лев
Место рождения: Россия. Российская Федерация
Дарья Юрская — дочь знаменитых родителей: Сергея Юрского и Натальи Теняковой. Она уже несколько лет работает во МХАТе, играет в театре «Школа современной пьесы», снималась в телевизионном фильме «Графиня Шереметева». По словам Даши, она много впитала от обоих родителей, но все-таки больше похожа на папу. При этом Юрская-младшая — личность цельная и самостоятельная, привыкшая всего добиваться сама.
— ДАША, ты доля детства провела в Питере. Какой городок — Москву или Питер — считаешь родным?
— В Питере я прожила до шести лет, в школу пошла уже в Москве. И все реальные воспоминания сознательной жизни связаны со школой. Так что родиной я считаю Питер, но родным городом — Москву.
— Многие вспоминают школу не крайне хорошими словами…
— А у меня со школой связаны хорошие воспоминания. Очень! Наверное, кому-то легко не повезло. Сперва меня отдали в самую обычную школу вблизи дома. Но в шестом классе папа взял мой дневник с расписанием и, увидев, что британский язык у меня то ли единственный, то ли два раза в неделю, сказал: «Ты не будешь располагать информацией ни одного языка». Дело в том, что я с детства учила французский, папа со мной по-французски разговаривал… Короче, папа сказал: «Перевожу тебя в другую школу». Я сопротивлялась — это же таковой стресс: друзья, привязанности… Тем не менее я оказалась в знаменитой и шибко хорошей школе N 12 на Арбате. До сих пор поддерживаю отношения с одноклассниками. Моя самая близкая подружка, с которой дружу всю существование, также оттуда. И в конце концов, я вышла замуж за своего одноклассника. Но, видать, у нас истинно была необычная учебное заведение. Она носит имя художника Поленова и находится в том самом московском дворике с его картины. И мы, старшеклассники, ездили в Поленово. Девочки работали экскурсоводами в поленовском доме. Мы там жили и работали целое лето. Представляете, в 14-15 лет, без взрослых, да ещё в такую красоту, да ещё целым классом. Мечта!
— С какого класса случались романы?
— Романы у меня начались с 1 сентября первого класса. Я это недурственно помню. До сих пор помню имя и фамилию этого мальчика. Он был блондин с голубыми глазами. Но что-то у нас следом не заладилось… Но тем не менее ощущение было вз-за-им-ное, вз-а-им-ное (смеется). Надо проговорить, что мне везло — у меня все время были взаимные романы.
— Первый поцелуй помнишь?
— Смотря что полагать поцелуем: серьезно или так? (Смеется.) Я думаю, что с Игорем и был. Чего тащить? У меня безотложно закручивались весьма серьезные романы, с объяснениями. Я весьма любила выяснять отношения.
— А что выяснять, когда все в порядке? Обычно же выясняют, когда что-то не так, проблемы…
— Ну не скажи… Это у взрослых так. А у детей, в особенности у подростков, их выясняют в-о-о-бще, вследствие того что что мальчики не признаются. Это такая веха — до признания и вслед за тем. Совершенно иной порядок романа. Для этого и нужны выяснения: «Как ты ко мне относишься?» С возрастом я утеряла влюбленность к подобным расспросам.
— Твой супруг артист?
— Нет. Он художник, график, у него своя галерея. Точнее, это семейное занятие с родителями. Муж занимается русской живописью XIX и XX веков. И сам пишет также. Но художник в текущее время в такой степени не специальность… Хотя дома у нас висят его картины. И он мне их дарит. Я бываю этому сильно рада, оттого что у него все дела, дела, а опосля он как гром среди ясного неба начинает строчить.
— Ты вышла замуж довольно до срока?
— Я считаю, вовсе до срока, в 21, более того в 20 лет. Я ни в жизнь в жизни не думала, что так до времени выйду замуж. И вообще я считаю, что ранние браки — это скверно.
— Вот видишь, бывают исключения…
— А это было исключением по всем пунктам, оттого что у нас весьма странная, шибко романтичная, шибко необычная история. И я считаю, что либо мы поженились бы в тот миг, либо насовсем расстались, в силу того что что у нас был роман из трех заходов. Первый — в конце школы. Но мы расстались, ненавидя товарищ друга всеми фибрами. И длительно рассказывали общим знакомым об этом. Через некоторое время заново встречаемся, и начинается кипучий роман, тот, что мы скрываем от всех: от друзей, от родителей, в силу того что что засмеют же люди. Наш скрытый роман продолжался немного месяцев, зато какие они были насыщенные. Но мы сызнова расстались. А третий заход начался весьма солидно. Мы стали существовать сообща.
— А как к этому отнеслись родители?
— С ужасом, несмотря на то что тот самый дядя им крайне нравился. Но они говорили: «Вы как-то разберитесь в своих отношениях. Зачем же так?» Дело дошло до помолвки. Но вслед за тем мы сызнова разошлись. А опосля я попала под машину, меня сшибла «Волга», чудом осталась жива. Пока лежала в больнице, поползли слухи. Педагог, к которому я в тот день ходила на показ, сказал кому-то: «А потому что я ее видел последним». В институте уже взяли мою фотографию и стали ее обрамлять. Это шибко хорошая примета — так что ныне я буду существовать сто лет. И стали ко мне в больницу все приходить: и друзья, и те, кого я сто лет не видела.
И пришел он. Я его продолжительно не видела. Он пришел с черным лицом, и нежданно-негаданно я поняла все. Мне стало совершенно ясно, что я лежала и ждала его. Подсознательно, не признаваясь в этом себе. И дальше у нас сызнова начались какие-то отношения. Но уже ни он, ни я ни на что не претендовали — ну сколь позволительно… Месяц я пролежала не вставая, следом ещё немного недель походила на костылях. Через две недели мы поженились. Причем предложение сделала я. Он, видимо, понял, что все: хватит, завязываем. А я сказала: «Знаешь, давай поженимся». И вот тут супротив были совсем все: мои родители, его. Это было семь лет обратно. Я думаю, что мы и живем из вредности, чтобы всем аргументировать, что мы были правы (смеется).
-Ты помнишь свой первостепеннный приход за кулисы в театр?
— Мне было лет 8-9, а в 10 я уже участвовала в спектакле «Тема с вариациями» Театра им. Моссовета. Это был первостепеннный спектакль, тот, что родители сделали затем переезда в Москву.
— Ты волновалась перед первым выходом на сцену?
— Очень. Хотя и говорить-то ничего не надобно было. Я была одета в халатик реквизитора, выносила пачку писем, которая являлась центральным сюжетным ходом спектакля. Все было выстроено подробно: что, куда и как я вносила. И все — никакой роли. Некоторые дети более того не понимают, что делают: ну вышел на сцену — и вышел. У меня же было вовсе актерское беспокойство.
— Родители были супротив твоего решения сделаться актрисой?
— Они настроены отрицательно, вследствие того что что на детей, которые с детства играют на сцене и снимаются в кино, вроде бы печать ложится. Это отнимает у ребенка отбор, потому что что он же не знает ничего другого и по этой колее так и идет. Но лет в девять мне сильно хотелось игрывать, до зарезу. Поскольку материала для десятилетней девочки не было, я написала пьесу для себя и своей подруги. Это было летом в Ялте, в Доме творчества «Актер». Мы на пару поставили спектакль и играли там. Представляешь? В «Актере», где отдыхали лучшие артисты страны. Премьеру устроили в кинозале, где завсегда проходили «капустники». Народу набилось осмотреть… И мы имели чокнутый счастливый момент. Это была пьеса с детективным началом, концом, с закрученным сюжетом. На следующий год у меня уже была в резерве не только эта подружка, а дядя пять, в том числе и парнишка. А это давало сумасшедшие возможности: уже и любовная граница возможна, и т. д. Опять поставили и также имели безумный фарт. Потом мы ее более того повторяли в Доме актера. Это было беспрецедентной акцией.
В девятом-десятом классе я уже метко знала, что буду поступать в сценический. Узнала, что в Школе-студии при МХАТ работают подготовительные курсы, туда поступить было так же сложно, как и в институт. Я знаю, что нет связи между наличием таланта и тем, что дядя поступит с первого раза, но я считала: поступлю — значит, фатум, нет — второй раз пытаться не буду. Когда тебе 16 лет, то в голове немало ерунды. Но я поступила.